average ordinary everyday superhero
Это будет топик для моего рассказа. Текст пока пишется, а параллельно я рисую персонажей.
Это Ин-Шинрал, чаще - просто Шинра.
Лучница, следопыт, род занятий: наемничество.
Оружие: составной лук
Община: Седая Медведица
Пока закрытые слоты
Солаан | Тавен | Ин-Рид | Дерек
ВводнаяВ начале времен создатель населил мир людьми, которых немногие помнящие о них называют "первой кровью", шераад а дан. Создатель был щедр к своим детям и наделил их способностью понимать суть вещей и творить волшебство. Каждый день знаменовался новыми открытиями, ибо жажда знаний перворожденных была неутолима. И однажды людям захотелось покинуть пределы мира и самим стать богами.
Создатель наказал их за гордыню, навеки приковав к земле, на которой они родились. Души перворожденных блуждали в лесах, оглашая их плачем, который никто не мог услышать.
Учтя свои ошибки, творец населил мир новыми людьми, не дав им способностей познавать тайны мироздания. Эти люди пахали землю и строили города, рожали детей и умирали в кровавых войнах, развивали ремесла и писали книги, но звезды для них были не более, чем огоньки в небе. Но после смерти для этих людей открывались врата небес, и их души могли покинуть землю, чтобы обрести блаженство в чертогах творца.
Но люди первой крови продолжали смотреть на звезды, читая в них историю мира, и скорбеть о начале времен, когда они властвовали над стихиями и возносились над землей. Создатель низверг их с подножья своего земного трона, и они были вынуждены скрываться и посвящать свой земной срок бесконечной борьбе за жизнь. Они отказались от мира, ушли в леса, неприступные скалы и пещеры, и у каждого рода был свой предводитель. Инара Седая Медведица увела свою семью в сырой и неприветливый край, где в бесплодных скалах под синими елями ее община осела - и канула в безвестье на много веков.
ОЧЕНЬ черновик
Пролог
Еще вчера идея удрать с фермы казалась Дереку самым правильным решением в его жизни. На пятнадцатом году, в день своего наречения, он до заката чистил конюшни, оттирал от грязи стремена и расчищал от грязи копыта лошадей. Весь день шел дождь, и Дерек счел это редкой удачей. Он не стал ложиться, чтобы усталость не свалила его в глубокий сон хорошо потрудившегося человека, разрушив все честолюбивые планы ученика объездщика. Бывшего ученика - с улыбкой думал Дерек, но страх, вдруг скрутивший желудок, не желал его отпускать. Когда наконец все заснули, Дерек закинул на плечо нехитрый узел с пожитками, потрепал по шее своего любимца - роскошного жеребца Черногривого, вздохнул и пустился в путь. Нескончаемый ливень смыл бы его следы, но Дерек ушел пешком. Он не собирался начинать с конокрадства, да и лошади могли испугаться грома, а там бы кто-нибудь проснулся на шум...
Именно из-за этого, с досадой думал Дерек, ему досталась самая вредная кобыла во всем Предлесье. Каурая кляча, не желающая понимать ни узды, ни движения ног, ни бранного слова. Дерек довольно быстро понял, что клячу ему, новичку в отряде, выдали, чтобы проверить, как быстро он сдуется. Поэтому бранные слова он придержал, хотя зад болел нестерпимо. И, ловя насмешливые взгляды, Дерек благодарил Небо за то, что мастер Эйк вдолбил ему в голову за бесконечно долгие семь лет в ученичестве.
В лес они вошли, когда луна уже была в зените. Спрыгнув на землю, Дерек с удовольствием потянулся, но кобыла немедленно напомнила о себе, резко натянув поводья.
"А ведь на ферме было не так уж плохо", - подумалось ему. Дерек немного поводил кобылу по кругу, снял с нее седельные сумки, расслабил подпругу и привязал к массивному ясеню. Спина кобылы была влажной, и Дереку стало немного совестно за свою злость, которую он копил за весь день болтания в седле. В порыве благородства он погладил жесткую конскую гриву, и кобыла тут же угрожающе показала ему зубы. Дерек вздохнул, примирительно поднял руки:
- Хорошо, хорошо. Я не собираюсь тебе докучать.
Он снял седло и затертый потник, нашел в сумках кусок сукна и принялся растирать лошадь. Как ни странно, кобыла не попыталась лягнуть его или укусить. Дерек вздрогнул, когда услышал за спиной короткое "неплохо" и резко обернулся.
У ясеня, под которым он сгрудил свой скарб, стояла женщина, прислонившись к стволу плечом. Плащ и приметные высокие сапоги он видел, но был уверен, что это юноша - всадник ехал бок о бок с купцом в самом начале колонны. Теперь он мог рассмотреть ее: сухие тонкие черты, прямой нос и насмешливо прищуренные глаза. На скуле татуировка, изображающая три черных когтя. Волосы у нее были странного, мышастого цвета. Не седые - серые. Дублет тоже был серый, из хорошей ткани, и чистый. Женщина улыбалась, но эта улыбка Дереку совсем не понравилась, поэтому он отвернулся и продолжил растирать лошадиный бок.
- Она тебя так измучила, а теперь ты ее обихаживаешь. Интересный ты паренек.
Голос приблизился, Дерек обошел кобылу и занялся второй стороной, поглядывая на женщину из-за крупа.
- Лошадь не бросают после езды, - буркнул он, утерев пот.
- Кабан по-своему любит эту клячу, - женщина похлопала кобылу по морде, и лошадка немедленно попыталась куснуть ее за руку, но безуспешно. - Я хожу с ним третий раз, и он всегда отдает ее кому-нибудь из новобранцев. Потом они делают ставки, как быстро всадник Колючки окажется в канаве. Кстати, у нее весь хвост в репьях.
- Я вижу, - процедил Дерек.
- Но ты не свалился, хотя не хотела бы я знать, что у тебя сейчас в штанах. И не бросил лошадь под седлом. Детина ты здоровый, умеешь ездить верхом, осталось только мечом научиться махать - решил стать наемником и пробиться в люди. Кто же ты?
- Дерек, - репьев действительно было в избытке.
- А я Шинра. Но я не про имя спрашивала.
- Объездчик лошадей. Ученик объездчика. Был, - Дерек выбросил репьи, отряхнул руки и выпрямился.
Шинра коротко рассмеялась.
- Дай угадаю: ты проходил в ученичестве не один год, ел с хозяином за одним столом, а потом тебя выгнали? Или ты сам сбежал?
- Сам. - Закончив с кобылой, Дерек наконец рассмотрел свою собеседницу вблизи. Она была не из Кабановых ребят - слишком отличалась одеждой, и на дублете у нее был вышит серебром знак, смутно знакомый - монета и меч. Вроде бы, такой символ нашивали на одежду наемники короны - ребята совсем другого сорта, не верзилы с грубо сработанным железом, коих во множестве водилось во всех городах и весях. Дерек никогда раньше не видел наемников с лицензией, но слышал рассказы о них. Тем удивительнее было встретить одного из них в отряде.
Шинра вытащила былинку из гривы клячи и теперь внимательно вглядывалась в лицо Дерека. Веснушчатое, со сломанным носом и честными голубыми глазами. Потом протянула фляжку.
- Что это?
- От боли в заднице. Держи.
Дерек недоверчиво скривил губы и понюхал горлышко.
- Синяков не сведет, но на тебя, к счастью, некому любоваться. Зато заснешь быстро и сразу.
Жидкость обожгла ему нутро, и он закашлялся, но жжение постепенно сменилось приятным теплом. Шинра закупорила горлышко и направилась к костру.
- Советую поесть, пока все не сожрали. И пока тебя не развезло.
- Ты всех новичков этим угощаешь?
Шинра оглянулась через плечо и добродушно усмехнулась.
- Нет. Просто я люблю лошадей.
Дерек смотрел ей вслед, пока она не присоединилась к одной из компаний у костров, приладил на сук потник, чтобы просох, думая, что именно она имела в виду под "развезло". На ферме он не пробовал ничего кроме кислого пива. От него шумело в голове и наутро, если выпить много, было чувство, что пил не пиво, а лошадиную мочу. Сейчас голова у него была очень легкая, а после миски горячего варева - со дна котла, - густого и разваренного, он сам не заметил, как ноги принесли его к поляне. Как он оказался под ясенем, Дерек тоже не помнил, потому что сразу же, как привалился щекой к седлу, уснул мертвецким сном.
Разбудила его Колючка, невозмутимо жующая капюшон.
Утро было сырое, и плащ серебрился росой, но к счастью, не успел промокнуть. Дерек протер лицо, отпихнул кобылу и сел.
Костры едва дымились, но пасмурное сизое утро, тем не менее, уже высветило силуэты людей, собирающихся в путь, без суеты, но быстро. Времени рассиживаться не было, поэтому он поднялся, плеснул в лицо холодной воды из меха, и присоединился к сборам.
С утра разговаривали мало - кто-то перекидывался шуточками, Красный Кот, прошлым вечером добродушно хозяйничавший над котлом, переругивался с одним из наемников. Дерек изредка посматривал на них, постепенно укладывая в голове диковинное обличье второго наемника: они все носили цветистую одежду, словно весь их облик был создан с тем, чтобы крепко врезаться тебе в память, но этот был до неприличия красив. У него не было ни единого шрама на гладко выбритом, холеном лице. Зато в ухе он носил броскую массивную золотую серьгу, больше подобавшую женщине - это странно контрастировало с клепаной бригантиной и длинным мечом в петле у наемника за спиной.
В городе наемники поразили Дерека своей цветистостью - казалось, их куртки собрали в себе все способы украшения одежды: фестоны, заклепки, шнурки, затейливые пряжки и разрезы, в которых выглядывала дорогая шелковая ткань. Но вся эта роскошь была порядком потрепанной и слегка засаленной. В лесу они сменили одежду на крепкие доспехи, разношерстные и, видимо, полученные в качестве трофеев от разных людей. Шинра от них отличалась: одежда и доспехи делались на заказ, дублет украшала аккуратная гильдейская вышивка. Колчан со стрелами она носила на поясе, лук при ней был небольшой, из матового черного дерева, с со стальными рожками и клочками меха на обоих плечах. Дерека удивляло, что она делает в лесу, с обычным торговым караваном.
Из разговоров среди наемников он понял, что у купца какое-то срочное дело в Тихвине, но почему они боятся леса, он не понял. Тракт был нехоженым и местами заросшим, но ничего жуткого в лесу пока Дерек не замечал.
Серый плащ Шинры маячил впереди, она ехала одна и не стремилась скоротать ни с кем время дороги. Породистая лошадь - серая, в яблоках, с тонкими черными ногами, несла ее будто сама по себе, а Шинра выглядела так, будто родилась в седле. Иногда она делала какие-то пометки на куске кожи и что-то высматривала.
Дерек подогнал свою Колючку, и кобыла нехотя подчинилась, набирая ходу. Когда они с серой кобылой Шинры поравнялись шеями, Дереку стоило некоторого труда ее остановить.
- Говорят, ты наш провожатый.
Шинра дорисовала прерывистую линию - в руках у нее была карта - свернула кожу и аккуратно вложила ее в одну из седельных сумок.
- И провожатый, и следопыт. Эти места мало кто знает.
- Здесь никто не ходит? Но почему? По твоей карте выходит, что лес не так уж велик.
Шинра улыбнулась, пожимая плечами.
- Если хочешь услышать историю о демонах, ночью пожирающих незадачливых путников, за этим не ко мне. Ребята тебе все с удовольствием расскажут.
- Я не верю в демонов. Да и нас ночью никто не сожрал, - Дерек осуждающе нахмурил брови.
- Верно. Но мы ведь были не одни.
Колючке срочно потребовалось попробовать на вкус заросли чертополоха, и Дереку пришлось заставить ее следовать за Шинрой.
- А мне казалось, все фермеры суеверны.
- Я не фермер.
- Ах да. Проницательный бывший ученик объездчика, не верящий в демонов.
Дерек молчал. Шинра вздохнула.
- Демонов здесь нет. Но очень давно, во времена раскола, здесь поселились люди, верящие в них. И еще они верили, что человеческие жертвы способны возбудить в демонах жажду крови и вызвать их в наш мир. Насколько мне известно, пока ни один демон не польстился ни на путников, ни даже на нетронутых крестьянских дочек. Но отступники не теряют веры. Они столетиями живут своими общинами, исповедуя несусветную ересь о конце мира, и курят дым, вызывающий видения и еще больше сводящий их пророков с ума. Поскольку полезным трудом занимаются немногие, основной источник дохода - разбой. Им промышляют самые здоровые мужчины. Вооружены они дурно, но по большей части тоже не в себе: вдыхать дым - привилегия пророков, но лес богат на занятные грибы, открывающие врата в ад не хуже дыма. Не лучшее место для торгового тракта.
Дерек немного побледнел, но дослушал, не перебивая. Потом заметил:
- Вряд ли они нападут на вооруженный отряд.
- Если они будут способны в момент засады осознать, что отряд вооружен - не нападут, - с улыбкой ответила Шинра.
Некоторое время они ехали молча. Заставить Колючку идти вровень с кобылой Шинры было сложно, но когда она наконец вошла в меланхолично неторопливый шаг, Дерек принялся разглядывать лес. За пройденный путь он не заметил следов людей. Кое-где кричали птицы, шелестел ветер - лес был тих и спокоен. Иногда их лошади сшибали и подминали под копыта жесткий бурьян. В небе за их спинами носилось с карканьем воронье, но он уже привык к их надоедливому шуму.
- А зачем ты нанялась в отряд?
- Больше в Предлесье никто не знает дорогу и расположение общин. Из тех, кто большую часть времени трезв, по крайней мере.
- Но у тебя наверняка не было нужды наниматься? Из Предлесья идет много дорог, и много наемников уходят по совсем другим дорогам.
Она слегка наклонила голову, насмешливо улыбаясь. Дерек заметил, что татуировка у нее на скуле насыщенно черная, особенно по сравнению с бледной кожей.
- Которым ты не пригодился? - Дерек покраснел, и Шинра понадеялась было, что больше он вопросов задавать не станет, но не тут-то было.
- Я хотел сказать, что ты не выглядишь так, будто зарабатываешь на жизнь, охраняя торговые караваны в местах, в которые никто не суется. И зачем мы сунулись? Что он такое везет?
- Пресвятое небо, парень, почему ты не спрашивал об этом до того, как получил эту кобылу и меч?
- Тогда бы мне не дали ни меча, ни кобылы, - язвительно заметил Дерек.
- Смотрите-ка, кто-то показывает зубы, - Шинра беззлобно рассмеялась и продолжила, понизив голос, - у меня в этом деле свой интерес. Но буду признательна, если ты не станешь болтать об этом. Потому что если разболтаешь, я ненароком столкну тебя в какую-нибудь волчью яму. Тут их достаточно.
Вечером на привале они услышали дикий вой из-за деревьев. Лагерь разбили на открытой поляне, поэтому Дерек видел, как через сумрак хлынули черные тени. Свет костров выхватывал их лица - перекошенные боевым кличем, с косматыми гривами, как у зверей. Кто-то толкнул его, он услышал выкрик Кабана, перекличку лейтенантов и клич Шинры - потом все смешалось в невообразимый рев и лязг. Лошади били копытами и ржали - их стреножили в импровизированном загоне из телег, а наемники быстро организовали оборону, поэтому им пока ничего не угрожало. Дерек выхватил свой меч и бросился к смешавшейся куче из копий, мечей и людей, но его остановил резкий оклик:
- Охраняй лошадей! - Шинра стояла выше, на небольшом пригорке, откуда стреляла, - не дай им увести их!
"Но они же не прорвутся", подумал Дерек, глядя на наемников, рубящих и колющих, оттесняющих отряд обратно к деревьям. Шинра почему-то развернулась и прицелилась в другую сторону, стрела просвистела мимо него, и Дерек резко обернулся на рёв: из зарослей выскочили еще трое мужчин. Один был вооружен копьем, у двух других были палаши. Стрела попала в плечо копьеносцу, и он с ревом занес руку, чтобы метнуть копье - Шинре хватило этого мгновения, чтобы как следует прицелиться, и вторая стрела пробила ему глаз. Он рухнул замертво, и Дерека это привело в чувство. Он зачем-то кричал, вторя наемникам, и слишком высоко занес меч - удар пришелся ему по ребрам, вспарывая гамбезон. Еще одна стрела прошила нападавшему бедро, и Дерек покрепче стиснул меч и с силой загнал его дикарю в живот. Третьего уложила Шинра - он валялся на траве и стенал, зажимая стрелу, торчавшую в шее. Лошади неистовствовали.
Кто-то дернул его за воротник, и Дерек откинулся на спину. Над ним нависло лицо Шинры - она быстро сунула пальцы в прореху на груди, и Дерек скривился от боли.
- Крови мало. Жить будешь, - сообщила она. - Сиди здесь и присмотри за лошадьми.
На гамбезон упал синий кушак.
- Затяни рану.
Стрелы у нее заканчивались, поэтому она подхватила свою лошадь под уздцы, понуждая стоять на месте, и вытащила седельный меч. Проводив ее взглядом, Дерек крепко перетянул грудь и охнул от боли. Он нашарил в траве меч, поднялся не без труда, чертыхнулся и побрел к лошадям. Дикарь со стрелой в шее со стенаний перешел на хрипы и бульканье. В его косматую гриву были вплетены осколки костей. У виска на тонкую косицу были нанизаны кости фаланг. Очень маленькие и тонкие. Дерек постоял над ним недолго, а потом прикончил.
Шинра вернулась, вытирая меч пучком травы. Она села, подогнув ноги, перед Дереком и нахмурила брови - на синем кушаке проступило темно-красное пятно, пусть и небольшое, но гамбезон вокруг раны успел пропитаться кровью. Достала кинжал из сапога, развязала кушак - Дерек застонал, не открывая глаз, и Шинра похлопала его по щекам.
- Не спи. Смотри на меня. - Дерек разлепил веки, - ложись.
Шинра разрезала шнурки на куртке и рубаху, осмотрела рану - выглядело более жутко, чем было на самом деле. Меч прошел вскользь, неровно вспоров кожу и мышцы, но кости были целы. Дерек скосил глаза на рану и побледнел.
- Лекарь бы не помешал. А ну, потерпи...
Грудь обожгло нестерпимой волной боли, и Дерек вцепился в руку, отпихивая фляжку.
- Если бы ты был так же настойчив немного раньше, мне бы не пришлось тратить на тебя свои запасы водки, - заметила Шинра, приподнимая его, - а теперь посиди, мне нужны обе руки.
Дереку стоило больших усилий держать спину прямой, пока она накладывала повязки. Закончив, Шинра дала ему отхлебнуть из фляжки, сунула под спину тюк с телеги и отпила сама. Боль немного притупилась, и Дерек осмотрелся по сторонам.
- А ты цела?
- Я не ученица объездчика, так что да, цела.
На поляне кто-то стаскивал тела в сторону, кто-то перевязывал раны. Кабан и Кот осматривали трупы на предмет добычи, наемник с серьгой громко ругал отребье, испортившее ему куртку.
"Его зовут Гослин", подумал Дерек, "а куртка и впрямь была хорошая".
Дремота обволакивала его, глушила боль. Кто-то накрыл его плащом, но Дерек не стал открывать глаза.
***
Дик Кабан был грузным и коренастым мужчиной. Впрочем, слово "мужчина" в голову приходило в последнюю очередь из-за мощнейшего сходства со зверем, давшим ему прозвище. У Дика были маленьгие глаза под заплывшими веками, широкий вздернутый нос, и чудовищно сильные челюсти. Очень светлые волосы коротко щетинились на голове и баках, та же поросль виднелась на мощных руках с короткими пальцами. Добрым нравом он также не отличался, и Шинру мало обрадовало, когда она узнала, кто нанялся охранять караван через Бесов лес. Направляясь к костру, у которого он со своими лейтенантами обсуждал "как они порубили этих сукинсынов на куски", Шинра рассмотрела кучу тел, наскоро сваленную в ближайший овраг. Если даже все нападавшие остались здесь, в этой куче, утром, днем - их найдут лазутчики из общины, и нужно будет уносить ноги. Наверняка это была большая часть вооруженных мужчин из поселения, но Шинра знала, как быстро в этом лесу разносятся вести. И драться против толпы, вооруженной рогатинами, ей не хотелось.
- Дик, - она остановилась у костра, - хочу с тобой перемолвиться словечком.
Кабан отставил чарку и уставился на нее сальными глазками.
- Только словечком, Шинра? Может присовокупишь еще чего поприятнее? Мы сегодня празднуем!
- Присовокупила бы пинок под твой квадратный зад, но по такому поводу сдержусь, - широко улыбнулась Шинра. От этой улыбки почему-то оставалось впечатление, что основной ее целью было показать клыки.
Дик загоготал и встал, выплеснув пива в огонь. Он был уже немного пьян, но двинулся за Шинрой уверенно, хоть и немного вразвалку.
- Чего тебе надо? - веселость сошла с него. Они с Шинрой друг друга недолюбливали, и это чувство было весьма сильным.
- Во-первых, хочу тебе сказать, что ты редкий говнюк, - Шинра тоже больше не улыбалась. Она развернулась к нему, глядя сверху вниз. Кабан очень не любил людей, на которых ему приходилось задироть голову. Глаза налились кровью, но он хорошо знал, что просто врезать Шинре не выйдет.
- Неужели? Мне бухнуться оземь и просить прощения?
- Почему ты не дал своему новобранцу ничего кроме сраного стегача?
- Потому что сраный стегач - единственное, чего он стоил, - Кабан прочистил горло и плюнул на землю. - Тебе-то какое дело? Я взял его смотреть за лошадьми. Для железа у меня есть настоящие наемники. Если он не подохнет - хорошо. Подохнет - тоже горевать никто не станет.
- Не подохнет, - Шинра скрестила локти, - выдай ему кольчугу. И пока пусть полежит в телеге. Он ранен.
Кабан хохотнул:
- Но живой? Значит с лошади не свалится. На телеге, надо же! В моем отряде едут либо верхом, либо никак. Возиться с фермерским сопляком я не стану.
- На лошади, которую ты ему дал, он не доедет до Тихвина раненый, - спокойно сказала Шинра.
- У меня многих ранили сегодня. Никто не верещит и не просится к мамке.
- Хорошо.
- Что? - непонимающе нахмурился Дик. Такого завершения разговора он не ожидал.
- Что телеги принадлежат не тебе, - усмехнулась Шинра.
Кабан потемнел лицом и угрожающе двинулся на нее. Шинра едва скосила глаза и твердой рукой перехватила его запястье. Дик разжал кулак.
- Мы должны немедленно сняться с лагеря.
- Это какого еще дьявола? - проорал Дик, брызгая слюной, и Шинра с трудом подавила в себе желание как следует проехаться по его лицу.
- Того же, что напал на нас ночью. Отступники, Дик, - она была очень терпелива и спокойна, ожидая, когда наконец в маленьких глазках капитана прорежется понимание, - они очень скоро узнают о резне. Многие успели бежать.
- Потому что ты слишком часто мазала, тупая ты сука!
"Сукой" Дик подавился и закашлялся - Шинра с силой ударила его коленом в живот, крепко держа за плечи. Кабан был пьяным и оттого особенно тяжелым, как куль зерна. Шинре оставалось только порадоваться, что никто не видел их - иначе Кабан нипочем бы не успокоился на этом перед своими ребятами. Дик хрипел, не собираясь подниматься, и Шинра нагнулась к его лицу.
- Мне безразлично, намотают ли твои кишки и кишки твоих ребят вокруг жертвенных алтарей. Мне все равно, доедет ли груз до Тихвина. Я одна знаю, как выйти из леса, минуя стоянки отступников. Вы просто нужны мне живыми. Как щит. Если ты сдохнешь, будет не жалко, но обидно. Поэтому сейчас ты трубишь подъем, и мы быстро уходим, пока сюда не вернулась толпа с рогатинами, воющая о приходе нового бога. - голос Шинры звучал ровно, но глаза у нее были такими злыми, что Кабан немного протрезвел, - или я оттащу тебя к реке, и буду макать в стремнину так долго, пока ты не дойдешь своим скудным умишком, почему нам надо уйти.
***
Дерек проснулся от тряски. В голове шумело, и он не сразу понял, где находится - кругом было нагромождено множество грубо сколоченных сундуков, и грязно серое небо дергалось вместе с ним. Когда головокружение немного унялось, он осмотрелся и попробовал подняться. Кто-то бросил ему в телегу мех с водой, и Дерек пил долго и жадно.
Он откинул полог повозки. Едва светало, они проезжали над каким-то глубоким оврагом, и на его дне стелился туман. Заросли здесь были еще гуще, и повозка оставляла после себя просеку подмятых и сломанных стеблей болиголова и осоки.
Отряд двигался в гнетущей тишине, переговаривались редко. За повозкой ехали верхом несколько наемников, Колючка трусила рядом, ее уздечка цеплялась за один из бортов крепкой петлей. Дерек повернулся к другому борту и с трудом поднялся над сундуками. Большая часть наемников шла впереди, в самой голове колонны маячила серой тенью Шинра.
Гослин обернулся на возню в телеге, улыбнулся и немного осадил лошадь, дожидаясь повозки.
- Говорят, тебя порезали маленько, - наемник сверкнул золотым зубом, окинув быстрым взглядом бинты Дерека, - долго еще будешь болтаться в телеге?
- Нет, - Дерек нахмурился, - я не собирался здесь валяться.
- Ну, это наша милостивая госпожа все решила, - Гослин гоготнул, - заодно и надула Дику в уши, чтобы мы шли через эту непроглядную темень.
- Всю ночь? - Дерек постарался сесть удобнее, но получилось не очень, и он невольно прижал грудь рукой, - зачем?
- Чтобы не попасться опять, понятное дело. Только почему мы не можем надрать им задницы второй раз?
- Она думает, их слишком много?
Гослин презрительно фыркнул:
- Много волосатых громил с дубинами? Мы бы побили их снова, - он понизил голос, ухмыляясь, - может она боится, что отступники примут ее за невинную деву? На это я бы посмотрел.
Дерек поморщился - смеяться у него из-за раны в любом случае бы не получилось. Он привалился к сундуку и решил на привале пересесть в седло, но привал случился нескоро. Они шли, пока солнце не вошло в зенит. Тогда они увидели впереди холм, выступающий над зубчатым частоколом леса. Верхушку холма венчали несколько каменных валунов, поэтому холм звался Королевским, хотя королей в этих землях отродясь не бывало.
Дерек видел, как Шинра соскользнула с седла и скрылась в чаще. Гослин сказал, что она идет разведать, не облюбовал ли кто этот холм. Наемник глядел на лес и улыбался. Дереку его веселье было непонятно.
- Хорошо идет, - пояснил Гослин, - кошмарная баба, если хочешь знать, но в лесу ни одной птахи не спугнет. Уж не знаю как оно у нее получается.
Лес впереди и впрямь хранил молчание. Дереку стало немного не по себе - ведь если за ними следят, то их взгляды прикованы сейчас к отряду, а не к Шинре, беззвучно двигающейся между стволов.
Хотя отряд шел медленнее, они успели изрядно сократить путь до холма, когда Шинра вернулась. Она перебросилась парой фраз с Кабаном и купцом, села в седло и махнула рукой. Ободренные известием о скором привале, люди прибавили ходу и заняли холм, когда солнце было еще высоко.
Дерек нашел Шинру у наветренного подножия холма - там, где холм оседал неровными ступенями к небольшой речушке. Шинра сосредоточенно отстирывала кровь с куртки. Когда из-под сапога Дерека соскользнул камень и покатился в воду, она не вздрогнула и не обернулась.
Рукава рубахи она закатала до локтей, но грязно-розовые брызги все равно кое-где запачкали ткань. Дерек спустился к берегу и сел на камень, некоторое время наблюдая, как Шинра выкручивает и полощет ткань, иногда отфыркиваясь и отбрасывая прилипшие ко лбу волосы. Кровь на дублете уже успела засохнуть, и очертания изрядно побледневших пятен были как границы на карте.
- Спасибо, - Дерек посмотрел на ее покрасневшие от холодной воды пальцы и наклонился, чтобы помочь. Шинра вытянула руку и жестом усадила его обратно.
- Полегче пока, - она с силой выкрутила ткань и отбила ее об камень.
Это Ин-Шинрал, чаще - просто Шинра.
Лучница, следопыт, род занятий: наемничество.
Оружие: составной лук
Община: Седая Медведица
Пока закрытые слоты
Солаан | Тавен | Ин-Рид | Дерек
ВводнаяВ начале времен создатель населил мир людьми, которых немногие помнящие о них называют "первой кровью", шераад а дан. Создатель был щедр к своим детям и наделил их способностью понимать суть вещей и творить волшебство. Каждый день знаменовался новыми открытиями, ибо жажда знаний перворожденных была неутолима. И однажды людям захотелось покинуть пределы мира и самим стать богами.
Создатель наказал их за гордыню, навеки приковав к земле, на которой они родились. Души перворожденных блуждали в лесах, оглашая их плачем, который никто не мог услышать.
Учтя свои ошибки, творец населил мир новыми людьми, не дав им способностей познавать тайны мироздания. Эти люди пахали землю и строили города, рожали детей и умирали в кровавых войнах, развивали ремесла и писали книги, но звезды для них были не более, чем огоньки в небе. Но после смерти для этих людей открывались врата небес, и их души могли покинуть землю, чтобы обрести блаженство в чертогах творца.
Но люди первой крови продолжали смотреть на звезды, читая в них историю мира, и скорбеть о начале времен, когда они властвовали над стихиями и возносились над землей. Создатель низверг их с подножья своего земного трона, и они были вынуждены скрываться и посвящать свой земной срок бесконечной борьбе за жизнь. Они отказались от мира, ушли в леса, неприступные скалы и пещеры, и у каждого рода был свой предводитель. Инара Седая Медведица увела свою семью в сырой и неприветливый край, где в бесплодных скалах под синими елями ее община осела - и канула в безвестье на много веков.
ОЧЕНЬ черновик
Пролог
Еще вчера идея удрать с фермы казалась Дереку самым правильным решением в его жизни. На пятнадцатом году, в день своего наречения, он до заката чистил конюшни, оттирал от грязи стремена и расчищал от грязи копыта лошадей. Весь день шел дождь, и Дерек счел это редкой удачей. Он не стал ложиться, чтобы усталость не свалила его в глубокий сон хорошо потрудившегося человека, разрушив все честолюбивые планы ученика объездщика. Бывшего ученика - с улыбкой думал Дерек, но страх, вдруг скрутивший желудок, не желал его отпускать. Когда наконец все заснули, Дерек закинул на плечо нехитрый узел с пожитками, потрепал по шее своего любимца - роскошного жеребца Черногривого, вздохнул и пустился в путь. Нескончаемый ливень смыл бы его следы, но Дерек ушел пешком. Он не собирался начинать с конокрадства, да и лошади могли испугаться грома, а там бы кто-нибудь проснулся на шум...
Именно из-за этого, с досадой думал Дерек, ему досталась самая вредная кобыла во всем Предлесье. Каурая кляча, не желающая понимать ни узды, ни движения ног, ни бранного слова. Дерек довольно быстро понял, что клячу ему, новичку в отряде, выдали, чтобы проверить, как быстро он сдуется. Поэтому бранные слова он придержал, хотя зад болел нестерпимо. И, ловя насмешливые взгляды, Дерек благодарил Небо за то, что мастер Эйк вдолбил ему в голову за бесконечно долгие семь лет в ученичестве.
В лес они вошли, когда луна уже была в зените. Спрыгнув на землю, Дерек с удовольствием потянулся, но кобыла немедленно напомнила о себе, резко натянув поводья.
"А ведь на ферме было не так уж плохо", - подумалось ему. Дерек немного поводил кобылу по кругу, снял с нее седельные сумки, расслабил подпругу и привязал к массивному ясеню. Спина кобылы была влажной, и Дереку стало немного совестно за свою злость, которую он копил за весь день болтания в седле. В порыве благородства он погладил жесткую конскую гриву, и кобыла тут же угрожающе показала ему зубы. Дерек вздохнул, примирительно поднял руки:
- Хорошо, хорошо. Я не собираюсь тебе докучать.
Он снял седло и затертый потник, нашел в сумках кусок сукна и принялся растирать лошадь. Как ни странно, кобыла не попыталась лягнуть его или укусить. Дерек вздрогнул, когда услышал за спиной короткое "неплохо" и резко обернулся.
У ясеня, под которым он сгрудил свой скарб, стояла женщина, прислонившись к стволу плечом. Плащ и приметные высокие сапоги он видел, но был уверен, что это юноша - всадник ехал бок о бок с купцом в самом начале колонны. Теперь он мог рассмотреть ее: сухие тонкие черты, прямой нос и насмешливо прищуренные глаза. На скуле татуировка, изображающая три черных когтя. Волосы у нее были странного, мышастого цвета. Не седые - серые. Дублет тоже был серый, из хорошей ткани, и чистый. Женщина улыбалась, но эта улыбка Дереку совсем не понравилась, поэтому он отвернулся и продолжил растирать лошадиный бок.
- Она тебя так измучила, а теперь ты ее обихаживаешь. Интересный ты паренек.
Голос приблизился, Дерек обошел кобылу и занялся второй стороной, поглядывая на женщину из-за крупа.
- Лошадь не бросают после езды, - буркнул он, утерев пот.
- Кабан по-своему любит эту клячу, - женщина похлопала кобылу по морде, и лошадка немедленно попыталась куснуть ее за руку, но безуспешно. - Я хожу с ним третий раз, и он всегда отдает ее кому-нибудь из новобранцев. Потом они делают ставки, как быстро всадник Колючки окажется в канаве. Кстати, у нее весь хвост в репьях.
- Я вижу, - процедил Дерек.
- Но ты не свалился, хотя не хотела бы я знать, что у тебя сейчас в штанах. И не бросил лошадь под седлом. Детина ты здоровый, умеешь ездить верхом, осталось только мечом научиться махать - решил стать наемником и пробиться в люди. Кто же ты?
- Дерек, - репьев действительно было в избытке.
- А я Шинра. Но я не про имя спрашивала.
- Объездчик лошадей. Ученик объездчика. Был, - Дерек выбросил репьи, отряхнул руки и выпрямился.
Шинра коротко рассмеялась.
- Дай угадаю: ты проходил в ученичестве не один год, ел с хозяином за одним столом, а потом тебя выгнали? Или ты сам сбежал?
- Сам. - Закончив с кобылой, Дерек наконец рассмотрел свою собеседницу вблизи. Она была не из Кабановых ребят - слишком отличалась одеждой, и на дублете у нее был вышит серебром знак, смутно знакомый - монета и меч. Вроде бы, такой символ нашивали на одежду наемники короны - ребята совсем другого сорта, не верзилы с грубо сработанным железом, коих во множестве водилось во всех городах и весях. Дерек никогда раньше не видел наемников с лицензией, но слышал рассказы о них. Тем удивительнее было встретить одного из них в отряде.
Шинра вытащила былинку из гривы клячи и теперь внимательно вглядывалась в лицо Дерека. Веснушчатое, со сломанным носом и честными голубыми глазами. Потом протянула фляжку.
- Что это?
- От боли в заднице. Держи.
Дерек недоверчиво скривил губы и понюхал горлышко.
- Синяков не сведет, но на тебя, к счастью, некому любоваться. Зато заснешь быстро и сразу.
Жидкость обожгла ему нутро, и он закашлялся, но жжение постепенно сменилось приятным теплом. Шинра закупорила горлышко и направилась к костру.
- Советую поесть, пока все не сожрали. И пока тебя не развезло.
- Ты всех новичков этим угощаешь?
Шинра оглянулась через плечо и добродушно усмехнулась.
- Нет. Просто я люблю лошадей.
Дерек смотрел ей вслед, пока она не присоединилась к одной из компаний у костров, приладил на сук потник, чтобы просох, думая, что именно она имела в виду под "развезло". На ферме он не пробовал ничего кроме кислого пива. От него шумело в голове и наутро, если выпить много, было чувство, что пил не пиво, а лошадиную мочу. Сейчас голова у него была очень легкая, а после миски горячего варева - со дна котла, - густого и разваренного, он сам не заметил, как ноги принесли его к поляне. Как он оказался под ясенем, Дерек тоже не помнил, потому что сразу же, как привалился щекой к седлу, уснул мертвецким сном.
Разбудила его Колючка, невозмутимо жующая капюшон.
Утро было сырое, и плащ серебрился росой, но к счастью, не успел промокнуть. Дерек протер лицо, отпихнул кобылу и сел.
Костры едва дымились, но пасмурное сизое утро, тем не менее, уже высветило силуэты людей, собирающихся в путь, без суеты, но быстро. Времени рассиживаться не было, поэтому он поднялся, плеснул в лицо холодной воды из меха, и присоединился к сборам.
С утра разговаривали мало - кто-то перекидывался шуточками, Красный Кот, прошлым вечером добродушно хозяйничавший над котлом, переругивался с одним из наемников. Дерек изредка посматривал на них, постепенно укладывая в голове диковинное обличье второго наемника: они все носили цветистую одежду, словно весь их облик был создан с тем, чтобы крепко врезаться тебе в память, но этот был до неприличия красив. У него не было ни единого шрама на гладко выбритом, холеном лице. Зато в ухе он носил броскую массивную золотую серьгу, больше подобавшую женщине - это странно контрастировало с клепаной бригантиной и длинным мечом в петле у наемника за спиной.
В городе наемники поразили Дерека своей цветистостью - казалось, их куртки собрали в себе все способы украшения одежды: фестоны, заклепки, шнурки, затейливые пряжки и разрезы, в которых выглядывала дорогая шелковая ткань. Но вся эта роскошь была порядком потрепанной и слегка засаленной. В лесу они сменили одежду на крепкие доспехи, разношерстные и, видимо, полученные в качестве трофеев от разных людей. Шинра от них отличалась: одежда и доспехи делались на заказ, дублет украшала аккуратная гильдейская вышивка. Колчан со стрелами она носила на поясе, лук при ней был небольшой, из матового черного дерева, с со стальными рожками и клочками меха на обоих плечах. Дерека удивляло, что она делает в лесу, с обычным торговым караваном.
Из разговоров среди наемников он понял, что у купца какое-то срочное дело в Тихвине, но почему они боятся леса, он не понял. Тракт был нехоженым и местами заросшим, но ничего жуткого в лесу пока Дерек не замечал.
Серый плащ Шинры маячил впереди, она ехала одна и не стремилась скоротать ни с кем время дороги. Породистая лошадь - серая, в яблоках, с тонкими черными ногами, несла ее будто сама по себе, а Шинра выглядела так, будто родилась в седле. Иногда она делала какие-то пометки на куске кожи и что-то высматривала.
Дерек подогнал свою Колючку, и кобыла нехотя подчинилась, набирая ходу. Когда они с серой кобылой Шинры поравнялись шеями, Дереку стоило некоторого труда ее остановить.
- Говорят, ты наш провожатый.
Шинра дорисовала прерывистую линию - в руках у нее была карта - свернула кожу и аккуратно вложила ее в одну из седельных сумок.
- И провожатый, и следопыт. Эти места мало кто знает.
- Здесь никто не ходит? Но почему? По твоей карте выходит, что лес не так уж велик.
Шинра улыбнулась, пожимая плечами.
- Если хочешь услышать историю о демонах, ночью пожирающих незадачливых путников, за этим не ко мне. Ребята тебе все с удовольствием расскажут.
- Я не верю в демонов. Да и нас ночью никто не сожрал, - Дерек осуждающе нахмурил брови.
- Верно. Но мы ведь были не одни.
Колючке срочно потребовалось попробовать на вкус заросли чертополоха, и Дереку пришлось заставить ее следовать за Шинрой.
- А мне казалось, все фермеры суеверны.
- Я не фермер.
- Ах да. Проницательный бывший ученик объездчика, не верящий в демонов.
Дерек молчал. Шинра вздохнула.
- Демонов здесь нет. Но очень давно, во времена раскола, здесь поселились люди, верящие в них. И еще они верили, что человеческие жертвы способны возбудить в демонах жажду крови и вызвать их в наш мир. Насколько мне известно, пока ни один демон не польстился ни на путников, ни даже на нетронутых крестьянских дочек. Но отступники не теряют веры. Они столетиями живут своими общинами, исповедуя несусветную ересь о конце мира, и курят дым, вызывающий видения и еще больше сводящий их пророков с ума. Поскольку полезным трудом занимаются немногие, основной источник дохода - разбой. Им промышляют самые здоровые мужчины. Вооружены они дурно, но по большей части тоже не в себе: вдыхать дым - привилегия пророков, но лес богат на занятные грибы, открывающие врата в ад не хуже дыма. Не лучшее место для торгового тракта.
Дерек немного побледнел, но дослушал, не перебивая. Потом заметил:
- Вряд ли они нападут на вооруженный отряд.
- Если они будут способны в момент засады осознать, что отряд вооружен - не нападут, - с улыбкой ответила Шинра.
Некоторое время они ехали молча. Заставить Колючку идти вровень с кобылой Шинры было сложно, но когда она наконец вошла в меланхолично неторопливый шаг, Дерек принялся разглядывать лес. За пройденный путь он не заметил следов людей. Кое-где кричали птицы, шелестел ветер - лес был тих и спокоен. Иногда их лошади сшибали и подминали под копыта жесткий бурьян. В небе за их спинами носилось с карканьем воронье, но он уже привык к их надоедливому шуму.
- А зачем ты нанялась в отряд?
- Больше в Предлесье никто не знает дорогу и расположение общин. Из тех, кто большую часть времени трезв, по крайней мере.
- Но у тебя наверняка не было нужды наниматься? Из Предлесья идет много дорог, и много наемников уходят по совсем другим дорогам.
Она слегка наклонила голову, насмешливо улыбаясь. Дерек заметил, что татуировка у нее на скуле насыщенно черная, особенно по сравнению с бледной кожей.
- Которым ты не пригодился? - Дерек покраснел, и Шинра понадеялась было, что больше он вопросов задавать не станет, но не тут-то было.
- Я хотел сказать, что ты не выглядишь так, будто зарабатываешь на жизнь, охраняя торговые караваны в местах, в которые никто не суется. И зачем мы сунулись? Что он такое везет?
- Пресвятое небо, парень, почему ты не спрашивал об этом до того, как получил эту кобылу и меч?
- Тогда бы мне не дали ни меча, ни кобылы, - язвительно заметил Дерек.
- Смотрите-ка, кто-то показывает зубы, - Шинра беззлобно рассмеялась и продолжила, понизив голос, - у меня в этом деле свой интерес. Но буду признательна, если ты не станешь болтать об этом. Потому что если разболтаешь, я ненароком столкну тебя в какую-нибудь волчью яму. Тут их достаточно.
Вечером на привале они услышали дикий вой из-за деревьев. Лагерь разбили на открытой поляне, поэтому Дерек видел, как через сумрак хлынули черные тени. Свет костров выхватывал их лица - перекошенные боевым кличем, с косматыми гривами, как у зверей. Кто-то толкнул его, он услышал выкрик Кабана, перекличку лейтенантов и клич Шинры - потом все смешалось в невообразимый рев и лязг. Лошади били копытами и ржали - их стреножили в импровизированном загоне из телег, а наемники быстро организовали оборону, поэтому им пока ничего не угрожало. Дерек выхватил свой меч и бросился к смешавшейся куче из копий, мечей и людей, но его остановил резкий оклик:
- Охраняй лошадей! - Шинра стояла выше, на небольшом пригорке, откуда стреляла, - не дай им увести их!
"Но они же не прорвутся", подумал Дерек, глядя на наемников, рубящих и колющих, оттесняющих отряд обратно к деревьям. Шинра почему-то развернулась и прицелилась в другую сторону, стрела просвистела мимо него, и Дерек резко обернулся на рёв: из зарослей выскочили еще трое мужчин. Один был вооружен копьем, у двух других были палаши. Стрела попала в плечо копьеносцу, и он с ревом занес руку, чтобы метнуть копье - Шинре хватило этого мгновения, чтобы как следует прицелиться, и вторая стрела пробила ему глаз. Он рухнул замертво, и Дерека это привело в чувство. Он зачем-то кричал, вторя наемникам, и слишком высоко занес меч - удар пришелся ему по ребрам, вспарывая гамбезон. Еще одна стрела прошила нападавшему бедро, и Дерек покрепче стиснул меч и с силой загнал его дикарю в живот. Третьего уложила Шинра - он валялся на траве и стенал, зажимая стрелу, торчавшую в шее. Лошади неистовствовали.
Кто-то дернул его за воротник, и Дерек откинулся на спину. Над ним нависло лицо Шинры - она быстро сунула пальцы в прореху на груди, и Дерек скривился от боли.
- Крови мало. Жить будешь, - сообщила она. - Сиди здесь и присмотри за лошадьми.
На гамбезон упал синий кушак.
- Затяни рану.
Стрелы у нее заканчивались, поэтому она подхватила свою лошадь под уздцы, понуждая стоять на месте, и вытащила седельный меч. Проводив ее взглядом, Дерек крепко перетянул грудь и охнул от боли. Он нашарил в траве меч, поднялся не без труда, чертыхнулся и побрел к лошадям. Дикарь со стрелой в шее со стенаний перешел на хрипы и бульканье. В его косматую гриву были вплетены осколки костей. У виска на тонкую косицу были нанизаны кости фаланг. Очень маленькие и тонкие. Дерек постоял над ним недолго, а потом прикончил.
Шинра вернулась, вытирая меч пучком травы. Она села, подогнув ноги, перед Дереком и нахмурила брови - на синем кушаке проступило темно-красное пятно, пусть и небольшое, но гамбезон вокруг раны успел пропитаться кровью. Достала кинжал из сапога, развязала кушак - Дерек застонал, не открывая глаз, и Шинра похлопала его по щекам.
- Не спи. Смотри на меня. - Дерек разлепил веки, - ложись.
Шинра разрезала шнурки на куртке и рубаху, осмотрела рану - выглядело более жутко, чем было на самом деле. Меч прошел вскользь, неровно вспоров кожу и мышцы, но кости были целы. Дерек скосил глаза на рану и побледнел.
- Лекарь бы не помешал. А ну, потерпи...
Грудь обожгло нестерпимой волной боли, и Дерек вцепился в руку, отпихивая фляжку.
- Если бы ты был так же настойчив немного раньше, мне бы не пришлось тратить на тебя свои запасы водки, - заметила Шинра, приподнимая его, - а теперь посиди, мне нужны обе руки.
Дереку стоило больших усилий держать спину прямой, пока она накладывала повязки. Закончив, Шинра дала ему отхлебнуть из фляжки, сунула под спину тюк с телеги и отпила сама. Боль немного притупилась, и Дерек осмотрелся по сторонам.
- А ты цела?
- Я не ученица объездчика, так что да, цела.
На поляне кто-то стаскивал тела в сторону, кто-то перевязывал раны. Кабан и Кот осматривали трупы на предмет добычи, наемник с серьгой громко ругал отребье, испортившее ему куртку.
"Его зовут Гослин", подумал Дерек, "а куртка и впрямь была хорошая".
Дремота обволакивала его, глушила боль. Кто-то накрыл его плащом, но Дерек не стал открывать глаза.
***
Дик Кабан был грузным и коренастым мужчиной. Впрочем, слово "мужчина" в голову приходило в последнюю очередь из-за мощнейшего сходства со зверем, давшим ему прозвище. У Дика были маленьгие глаза под заплывшими веками, широкий вздернутый нос, и чудовищно сильные челюсти. Очень светлые волосы коротко щетинились на голове и баках, та же поросль виднелась на мощных руках с короткими пальцами. Добрым нравом он также не отличался, и Шинру мало обрадовало, когда она узнала, кто нанялся охранять караван через Бесов лес. Направляясь к костру, у которого он со своими лейтенантами обсуждал "как они порубили этих сукинсынов на куски", Шинра рассмотрела кучу тел, наскоро сваленную в ближайший овраг. Если даже все нападавшие остались здесь, в этой куче, утром, днем - их найдут лазутчики из общины, и нужно будет уносить ноги. Наверняка это была большая часть вооруженных мужчин из поселения, но Шинра знала, как быстро в этом лесу разносятся вести. И драться против толпы, вооруженной рогатинами, ей не хотелось.
- Дик, - она остановилась у костра, - хочу с тобой перемолвиться словечком.
Кабан отставил чарку и уставился на нее сальными глазками.
- Только словечком, Шинра? Может присовокупишь еще чего поприятнее? Мы сегодня празднуем!
- Присовокупила бы пинок под твой квадратный зад, но по такому поводу сдержусь, - широко улыбнулась Шинра. От этой улыбки почему-то оставалось впечатление, что основной ее целью было показать клыки.
Дик загоготал и встал, выплеснув пива в огонь. Он был уже немного пьян, но двинулся за Шинрой уверенно, хоть и немного вразвалку.
- Чего тебе надо? - веселость сошла с него. Они с Шинрой друг друга недолюбливали, и это чувство было весьма сильным.
- Во-первых, хочу тебе сказать, что ты редкий говнюк, - Шинра тоже больше не улыбалась. Она развернулась к нему, глядя сверху вниз. Кабан очень не любил людей, на которых ему приходилось задироть голову. Глаза налились кровью, но он хорошо знал, что просто врезать Шинре не выйдет.
- Неужели? Мне бухнуться оземь и просить прощения?
- Почему ты не дал своему новобранцу ничего кроме сраного стегача?
- Потому что сраный стегач - единственное, чего он стоил, - Кабан прочистил горло и плюнул на землю. - Тебе-то какое дело? Я взял его смотреть за лошадьми. Для железа у меня есть настоящие наемники. Если он не подохнет - хорошо. Подохнет - тоже горевать никто не станет.
- Не подохнет, - Шинра скрестила локти, - выдай ему кольчугу. И пока пусть полежит в телеге. Он ранен.
Кабан хохотнул:
- Но живой? Значит с лошади не свалится. На телеге, надо же! В моем отряде едут либо верхом, либо никак. Возиться с фермерским сопляком я не стану.
- На лошади, которую ты ему дал, он не доедет до Тихвина раненый, - спокойно сказала Шинра.
- У меня многих ранили сегодня. Никто не верещит и не просится к мамке.
- Хорошо.
- Что? - непонимающе нахмурился Дик. Такого завершения разговора он не ожидал.
- Что телеги принадлежат не тебе, - усмехнулась Шинра.
Кабан потемнел лицом и угрожающе двинулся на нее. Шинра едва скосила глаза и твердой рукой перехватила его запястье. Дик разжал кулак.
- Мы должны немедленно сняться с лагеря.
- Это какого еще дьявола? - проорал Дик, брызгая слюной, и Шинра с трудом подавила в себе желание как следует проехаться по его лицу.
- Того же, что напал на нас ночью. Отступники, Дик, - она была очень терпелива и спокойна, ожидая, когда наконец в маленьких глазках капитана прорежется понимание, - они очень скоро узнают о резне. Многие успели бежать.
- Потому что ты слишком часто мазала, тупая ты сука!
"Сукой" Дик подавился и закашлялся - Шинра с силой ударила его коленом в живот, крепко держа за плечи. Кабан был пьяным и оттого особенно тяжелым, как куль зерна. Шинре оставалось только порадоваться, что никто не видел их - иначе Кабан нипочем бы не успокоился на этом перед своими ребятами. Дик хрипел, не собираясь подниматься, и Шинра нагнулась к его лицу.
- Мне безразлично, намотают ли твои кишки и кишки твоих ребят вокруг жертвенных алтарей. Мне все равно, доедет ли груз до Тихвина. Я одна знаю, как выйти из леса, минуя стоянки отступников. Вы просто нужны мне живыми. Как щит. Если ты сдохнешь, будет не жалко, но обидно. Поэтому сейчас ты трубишь подъем, и мы быстро уходим, пока сюда не вернулась толпа с рогатинами, воющая о приходе нового бога. - голос Шинры звучал ровно, но глаза у нее были такими злыми, что Кабан немного протрезвел, - или я оттащу тебя к реке, и буду макать в стремнину так долго, пока ты не дойдешь своим скудным умишком, почему нам надо уйти.
***
Дерек проснулся от тряски. В голове шумело, и он не сразу понял, где находится - кругом было нагромождено множество грубо сколоченных сундуков, и грязно серое небо дергалось вместе с ним. Когда головокружение немного унялось, он осмотрелся и попробовал подняться. Кто-то бросил ему в телегу мех с водой, и Дерек пил долго и жадно.
Он откинул полог повозки. Едва светало, они проезжали над каким-то глубоким оврагом, и на его дне стелился туман. Заросли здесь были еще гуще, и повозка оставляла после себя просеку подмятых и сломанных стеблей болиголова и осоки.
Отряд двигался в гнетущей тишине, переговаривались редко. За повозкой ехали верхом несколько наемников, Колючка трусила рядом, ее уздечка цеплялась за один из бортов крепкой петлей. Дерек повернулся к другому борту и с трудом поднялся над сундуками. Большая часть наемников шла впереди, в самой голове колонны маячила серой тенью Шинра.
Гослин обернулся на возню в телеге, улыбнулся и немного осадил лошадь, дожидаясь повозки.
- Говорят, тебя порезали маленько, - наемник сверкнул золотым зубом, окинув быстрым взглядом бинты Дерека, - долго еще будешь болтаться в телеге?
- Нет, - Дерек нахмурился, - я не собирался здесь валяться.
- Ну, это наша милостивая госпожа все решила, - Гослин гоготнул, - заодно и надула Дику в уши, чтобы мы шли через эту непроглядную темень.
- Всю ночь? - Дерек постарался сесть удобнее, но получилось не очень, и он невольно прижал грудь рукой, - зачем?
- Чтобы не попасться опять, понятное дело. Только почему мы не можем надрать им задницы второй раз?
- Она думает, их слишком много?
Гослин презрительно фыркнул:
- Много волосатых громил с дубинами? Мы бы побили их снова, - он понизил голос, ухмыляясь, - может она боится, что отступники примут ее за невинную деву? На это я бы посмотрел.
Дерек поморщился - смеяться у него из-за раны в любом случае бы не получилось. Он привалился к сундуку и решил на привале пересесть в седло, но привал случился нескоро. Они шли, пока солнце не вошло в зенит. Тогда они увидели впереди холм, выступающий над зубчатым частоколом леса. Верхушку холма венчали несколько каменных валунов, поэтому холм звался Королевским, хотя королей в этих землях отродясь не бывало.
Дерек видел, как Шинра соскользнула с седла и скрылась в чаще. Гослин сказал, что она идет разведать, не облюбовал ли кто этот холм. Наемник глядел на лес и улыбался. Дереку его веселье было непонятно.
- Хорошо идет, - пояснил Гослин, - кошмарная баба, если хочешь знать, но в лесу ни одной птахи не спугнет. Уж не знаю как оно у нее получается.
Лес впереди и впрямь хранил молчание. Дереку стало немного не по себе - ведь если за ними следят, то их взгляды прикованы сейчас к отряду, а не к Шинре, беззвучно двигающейся между стволов.
Хотя отряд шел медленнее, они успели изрядно сократить путь до холма, когда Шинра вернулась. Она перебросилась парой фраз с Кабаном и купцом, села в седло и махнула рукой. Ободренные известием о скором привале, люди прибавили ходу и заняли холм, когда солнце было еще высоко.
Дерек нашел Шинру у наветренного подножия холма - там, где холм оседал неровными ступенями к небольшой речушке. Шинра сосредоточенно отстирывала кровь с куртки. Когда из-под сапога Дерека соскользнул камень и покатился в воду, она не вздрогнула и не обернулась.
Рукава рубахи она закатала до локтей, но грязно-розовые брызги все равно кое-где запачкали ткань. Дерек спустился к берегу и сел на камень, некоторое время наблюдая, как Шинра выкручивает и полощет ткань, иногда отфыркиваясь и отбрасывая прилипшие ко лбу волосы. Кровь на дублете уже успела засохнуть, и очертания изрядно побледневших пятен были как границы на карте.
- Спасибо, - Дерек посмотрел на ее покрасневшие от холодной воды пальцы и наклонился, чтобы помочь. Шинра вытянула руку и жестом усадила его обратно.
- Полегче пока, - она с силой выкрутила ткань и отбила ее об камень.
@темы: рисобразие, креатив
-
-
09.01.2015 в 23:21-
-
09.01.2015 в 23:38